ЧТО БУДЕТ С МОНОГОРОДАМИ?
Социально-экономический форум с участием ведущих ученых прошел под эгидой Челябинской областной организации ГМПР.
Будущее большинства малых моногородов под угрозой. Меры господдержки и развития моногородов не работают. Многие градообразующие предприятия ГМК в кризисе. Как помочь работникам таких предприятий? На дискуссионной площадке социально-экономического форума мнениями и выводами делились ведущие ученые региона и страны, представители руководства ГМПР и профсоюзов области.
Помощь или продление агонии?
Специфика моногорода вытекает уже из названия: город с моно-укладом, фактически полностью зависящий от деятельности одного градообразующего предприятия. С этим связаны многие социальные проблемы – минимум альтернатив трудоустройства, демпинг заработной платы, часто некорректное отношение работодателей к работникам. В Челябинской области в «красной зоне» сегодня остаются Бакал и Верхний Уфалей. По последним сообщениям СМИ, в ТОСЭР Верхний Уфалей набирает обороты новая волна оттока трудового населения из-за отсутствия инвесторов.
В ГМПР проблемами моногородов занимаются не первый год. В 2013 г. тема стала предметом обсуждения на пленуме Центрального Совета. В Челябинской областной организации ГМПР работа тоже ведется на всех уровнях соцпартнерства, включая правительство. После массовой акции бакальских горняков, организованной профсоюзом, в 2017-м Бакалу присвоен статус ТОСЭР. В 2019 г. более полумиллиона человек вновь обратили внимание на проблемы моногородов после запуска в интернете акции молодежи областной организации ГМПР. В Верхнем Уфалее в 2017 году после вмешательства профсоюза удалось смягчить социальные последствия массового высвобождения работников предприятия. Тем не менее проблемы остаются и продолжают обостряться.
Государственная программа развития моногородов, которой занимались практически все министерства, как дитя у семи нянек. В прошлом году счетная комиссия опубликовала отчет о реализации программы, и она была закончена. Хотя срок действия предусматривался более длительный. Вошедшие в программу предложения по развитию моногородов не отражали текущую ситуацию. Они были направлены на обучение управляющих команд, обеспечение фонда моногородов. Не были проанализированы реальные ситуации, в которых находились моногорода, их географические особенности. Возможно, надо было дать преференции градообразующим предприятиям, и мы, профсоюз, говорили именно об этом. Поддержать и своевременно модернизировать предприятие, если у него есть достаточный рынок сбыта, думаю, было бы правильно. Отток квалифицированных кадров так можно остановить. Моногородам, считаю, можно помочь. Хотя некоторые эксперты считают это продлением агонии.
Всего в России на сегодняшний день 319 моногородов и монопоселений. В том числе 61 относится к муниципальным образованиям горно-металлургического профиля с профорганизациями на предприятиях, относящимися к ГМПР.
«Пенсионерские» города: что с ними делать?
Отток трудоспособного населения – одна из главных проблем монопоселений и вообще всех малых и средних городов. Что делать с такими городами? Если там остается вся инфраструктура, а жителей меньше, снижаются доходы, и все это ложится на областные бюджеты. Такая неравномерность городского развития особенно характерна для Челябинской области.
Мы сделали анализ оплаты труда в наших городах. Номинальная средняя заработная плата по области с января по июль 2019 года составила около 40 тысяч рублей. Что в муниципалитетах? Только в трех зарплата выше среднеобластной. По официальным данным, это Челябинск, Магнитогорск и Пласт. В 18 муниципалитетах зарплата до 30 тысяч рублей.
Один из вариантов помощи городам с убывающим населением, по мнению Олега Екимова, создание фондов для поддержания инфраструктуры. Кроме этого – обязать собственников прибыльных градообразующих предприятий часть прибыли вкладывать в социальную сферу, инфраструктуру.
За 5 лет разница между ростом сальдированного финансового результата предприятий области и объемом инвестиций в регионе составит к концу этого года почти триллион рублей. То есть из области фактически ушел триллион рублей. Хотя у нас создан областной Фонд развития промышленности для организации новых производств и обеспечения импортозамещения.
Один из способов решения проблем градообразующих предприятий – создание системы внутриобластной производственной кооперации. Цель – мотивировать компании отправлять свою продукцию потребителям в границах области и этим помогать с заказами и сбытом проблемным предприятиям. Мы приветствуем создание областного министерства промышленности, в том числе для организации внутриобластной кооперации.
В ГМПР разработаны Рекомендации для профсоюзных организаций по смягчению социальных последствий кризисных процессов на градообразующих предприятиях. В Челябинской области Рекомендациями воспользовались в 2017 г., когда ликвидировался «Уфалейникель». Это позволило эффективнее контролировать решение проблем высвобождающихся работников, в том числе через прокуратуру.
Самое разумное для профсоюза в условиях современного российского капитализма – не только защищать работников старых и кризисных предприятий, но и просвещать их об альтернативных рынках труда. В первую очередь тех, кто попадает под массовые сокращения. Создавайте службы для этого, базы данных.
Демпинг и мобильный труд
С проблемой демпинга столкнулись в Верхнем Уфалее и Бакале. Причем она касается не только зарплаты, но и в целом отношения работодателей к работникам - к условиям их труда, личных взаимоотношений. «Не нравится – за забором очередь желающих на ваше место» – любимая фраза таких работодателей. Что с этим делать?
Идея развивать программы помощи трудовому населению в перемещении в другие, более благополучные территории вызвала острый спор.
Почему мы должны переезжать? Наше предприятие века работало, и запасов сидеритов еще надолго хватит. У нас коренная проблема в том, что не работает экономика. Есть готовые разработки, как добыть и обогатить запасы руды, но нужно, чтобы вдохнули жизнь в производство. Будет экономика – будет и зарплата, и социальные вопросы решим.
Сегодня работает государственная программа содействия трудовой мобильности. Но пока результаты реализации не впечатляют. В 2017 году в рамках программы в стране сменили место жительства и работы около 500 человек, в 2018 году – около 700, прогноз на 2019 – около тысячи.
Общее мнение, в котором сошлись в конце все участники, – необходимость совместных и единых действий социальных партнеров - государства, бизнеса, профсоюзов.